лапочка, если найду что-нибудь, обязательно выложу!

лапочка спасибо! Обязательно почитаю! Хотела размести статью из ОК! А она уже у тебя на сайте!

Олимпийская чемпионка в танцах на льду Татьяна Навка и ее муж и тренер Александр Жулин большую часть в году проводят в своем американском особняке в Симсбери. На отдых приезжают в Москву в двухкомнатную квартиру отца Александра. Но даже кочевая жизнь им кажется "как у всех, может, чуть больше разъездной". Так семья фигуристов живет десятый год. Хотя по законам логики Навка и Жулин вообще не должны были остаться вместе.
Татьяна Навка: Сначала Сашу я видела только по телевизору. Вместе с его партнершей и женой Майей Усовой они для меня были, как и для всей страны, недосягаемыми чемпионами мира. Танцы для меня тоже начались с телевизора. Года в четыре я увидела легендарных Роднину и Зайцева. И тогда сказала родителям: "Я хочу кататься. И тоже буду чемпионкой!" В 18 лет выступала за сборную России с Самвелом Гезаляном. Мы в 1994-м были пятыми в мире. Нас тренировала Наталья Дубова, тогда ведущий тренер. Я понимала: наступит день - и мы тоже станем первыми. Но все рухнуло: я влюбилась без памяти. Ужасным было то, что влюбилась в самого неподходящего человека на свете - Сашку.
ДВОЕ ПРОТИВ ВСЕХ
- Потому, что он был женат?
- Не только. Умом я понимала, что не имею права на эту любовь. Говорила себе, что не должна рушить чужие отношения, тем более что у ребят впереди был главный старт жизни - Олимпиада. В то же время чувствовала, что нас неудержимо тянет друг к другу.
Александр Жулин: На Таню начали давить - тренер, партнер, федерация, мол, она разбивает чемпионскую пару. Меня тоже обвиняли во всех грехах, хотя тогда наши отношения с Майей были только бизнес-партнерскими. Я не жалею, что бросился головой в омут. В итоге Дубова была вынуждена отправить Таню и Самвела в Москву - подальше от меня. После Олимпиады я забрал Таню в Америку, нашел ей нового партнера - Колю Морозова, теперь известного тренера.
- Сами вы не захотели кататься уже с женой Татьяной Навкой? Почему?
- Был бренд - Усова - Жулин. Зачем ставить крест на карьере? И потом, позже, когда Наталья Линичук разбила пару - Навка - Костомаров, мы пробовали с Таней кататься вместе. Выдержали минут десять. Поняли: мы пара в жизни, этого много. Зачем искушать судьбу? После раздумий решили сохранить то, что есть.
Татьяна Навка: Хотя, думаю, семьей тогда мы не были. Жили больше каждый своей карьерой. Саша тренировал нас с Колей и продолжал кататься сам. На занятия к Майе он регулярно ездил из Симсбери в Лейк-Плэсид - это четыре часа в одну сторону на машине. Через год мне предложили кататься с Романом Костомаровым у Натальи Линичук. Мы заняли 12-е место на чемпионате мира-99, потом Рома вдруг сказал, что не хочет работать со мной. Намного позже выяснилось, что на такой формулировке настояла Линичук.
Александр Жулин: Меня расстроило решение тренера, потому что Навка и Костомаров - идеальные партнеры. Что бы ни пробовали делать, например, катать "с листа" новый танец, у них все получалось. Мне или другим парам требовалось месяца полтора-два, чтобы добиться такого исполнения. Они, что бывает редко, совпадают в движениях, катаются размашисто, рискованно...
- Татьяна, когда вы опять остались без партнера, были мысли уйти из фигурного катания?
Татьяна Навка: Нет, я ужасно переживала. Сама даже каталась. Потом переключилась на дом. Я же девочка домашняя, а времени никогда на уют не было. Ну я и дорвалась, благо в Америке куча возможностей - научилась водить машину, следить за домом и даже чуть-чуть - готовить. Хотя все быстро надоело. Честно говоря, меня спасла беременность. Эти девять месяцев были самыми лучшими в нашей жизни. Мы часто ездили в Нью-Йорк. Может, впервые в жизни - просто так. Немножко тренировали, а главное - не расставались ни на минуту.
САША И САШЕНЬКА
Александр Жулин: Но однажды, когда уже родилась Сашенька, мы все вместе лежали дома на кровати, Таня сказала: "Вот если бы сейчас еще Ромка позвонил и извинился... Я бы была самой счастливой на свете". Он позвонил через день. Не могу сказать, что меня это обрадовало. Таня только родила, нам было хорошо и без фигурного катания. Опять же, как тренеры, зарабатывали хорошие деньги. В общем, я был против. Еще боялся, что у Тани с Романом опять начнутся ссоры, как это было, когда они катались у Линичук. В то же время понимал, что должен дать жене шанс реализовать себя в спорте, как удалось самому. Она скрывала, но видно было - очень хотела кататься.
Татьяна Навка: После рождения Сашеньки я для полного счастья обмолвилась о том, чтобы позвонил Роман. Он и позвонил, извинился и позвал в пару. Я ответила: нет. Потом попросила дать неделю на раздумье. Боялась разрушить идиллию, которая была у меня в семье и в сознании. В то же время в душе все кричало: да, хочу на лед. И тут такой шанс. Мелкие стычки у нас, конечно, были и случаются. Но только на катке.
- Когда пара Навка - Костомаров воссоединилась, у вас, как у чемпиона мира, как у мужа, не возникало чувства ревности от того, что Татьяна катается, а вы - нет?
- Я думал, что оно возникнет. Что Таня начнет зарабатывать больше меня, и это создаст проблемы в семье. Но у нас по-другому. Я горд и рад как за жену, так и за Ромку. Я ставлю им программы, помогаю, но, когда начинаются соревнования, все, что нужно, они сделают сами. Такие спортсмены делают тренера великим.
- Как полагаете, вы рисковали, выбирая для олимпийской программы знаменитую "Кармен"? С одной стороны, она считается "заезженной" фигуристами. С другой - образы Кармен, созданные Катариной Витт и Натальей Бестемьяновой, обречены на сравнение с вашим танцем.
Александр Жулин: Что значит заезженная? Вечная. Каждый из нас годами выстаивает в незримой очереди, чтобы достичь статуса, позволяющего замахнуться на такую музыку. Мы хотели поставить "Кармен" еще после Солт-Лейк-Сити, но решили, что ложка дорога к обеду. И готовили программу четыре года.
Татьяна Навка: Меня не смущали успехи предыдущих постановок.
- То, что вы в отличие от Кармен блондинка, не смущало?
Татьяна Навка смеется, отвечает Александр Жулин: Мы хотели перекрасить Таню в жгучую брюнетку. И почти ее уговорили с Романом. Но потом поняли, что и среди испанок бывают блондинки, а в характере у них, думается, много чего есть от Кармен. Вот мы и решили показать, что важнее не портретное сходство, а образ.
- Вы добились всего. Что теперь?
- Опять фигурное катание. Таня и Роман, как мы планируем, покатаются в шоу, посоревнуются среди профессионалов, а потом можно подумать о брате или сестре для Сашеньки.

нет лапочка это две отдельные статьи!!
а эта моя самая любимая,правда большая:

Победа Татьяны Навки и Романа Костомарова в танцах стала седьмой в российской олимпийской истории этого вида фигурного катания. И первой – в тренерской карьере Александра Жулина. Так что не было ничего удивительного в том, что даже после соревнований он никак не мог в нее поверить. Принимал поздравления коллег, а в глазах все еще стояло выражения полного неверия в то, что это – именно его спортсмены делают круг почета по глади катка, поднимаются на пьедестал и уже оттуда машут всему миру, сжимая в руках золото Турина

Ровно за 12 лет до этого момента я сидела на полу коридора дворца спорта в норвежском Хамаре – под дверью, ведущую в разлевалки фигуристов – и ждала, когда оттуда выйдут Майя Усова и Александр Жулин. На часах было полвторого ночи, журналисты и участники давно разъехались, завершив танцевальную прессконференцию, а серебряные призеры Игр так и не появлялись. То была моя первая зимняя «журналистская» Олимпиада, я отчаянно болела за «своих», разрывая душу между двумя российскими парами, каждая из которых в равной степени заслуживала олимпийского золота, и совершенно искренне не понимала, как можно уйти, не поглядев в глаза и не сказав какие-то слова поддержки тем, кто проиграл.
Что говорить людям, жизнь которых только что на моих глазах разлетелась в мелкие куски, я не знала. Да и говорить не пришлось ничего. Но та ночь, которую мы прожили по разные стороны тонкой фанерной перегородки, каким-то необъяснимым образом спаяла наши судьбы на всю жизнь.
Потом было еще много лет, на протяжении которых мне приходилось переживать самые разные победы и поражения. Видеть, как в раздевалке фигуристов в Нагано, куда мне удалось прорваться каким-то непонятным образом, врачи приводили в чувство вмиг обессилевшего от испытанного напряжения Евгения Платова после его второй олимпийской победы. И одновременно утешать бьющуюся в истерике Оксану Грищук («Да сделайте же что-нибудь! Ему же плохо!»)
Мои герои взрослели, расставались друг с другом, заводили новые семьи, я же понимала, что все они – не просто спортсмены, о которых приходится писать. А очень близкие и по-настоящему любимые люди. И как же я боялась увидеть первое олимпийское поражение Жулина-тренера!
Понимал ли он сам, насколько близка была Таня Навка – девочка, появившаяся в его жизни как раз после той, проигранной в Лиллехаммере Олимпиады и родившая ему ребенка, чтобы повторить его собственный и очень горький для выдающегося спортсмена олимпийский путь? Думаю, что да. Ведь точно так же, как многие другие, не мог не чувствовать, что в сознании большинства арбитров Татьяне Навке и Роману Костомарову уже почти уготовано серебро. В лучшем случае – серебро.
Такой расклад диктовали негласные правила фигурного катания. К началу танцевального турнира Россия уже выиграла два «золота», а значит, настало время делиться. «Когда силы тех, кто борется за золото, равны, «убрать» с пьедестала любого из конкурентов не составляет никакого труда», - грустно вздохнула по этому поводу Татьяна Тарасова. И добавила: «Причем «опустить», куда легче, чем «поднять».
Все четыре года, что Навка с Костомаровым подбирались к золоту Турина, мое отношение к этой паре было слегка снисходительным. Я искренне уважала танцоров за нечеловеческий труд в тренировках, с удовольствием общалась с ними вне соревнований, но каждый раз, когда Навка и Костомаров выходили на старт и побеждали, не могла не думать, что по сравнению с выдающимися чемпионами прошлых лет, им не хватает чего-то главного. Быть уверенным в успехе, когда твои интересы негласно отстаивает такая страна, как Россия – не бог весть как сложно. Если этой поддержки не будет, что тогда?
Первым, по-настоящему чемпионским выступлением, у Навки и Костомарова стала, пожалуй, победа на чемпионате мира-2005 в Москве. И все равно оставались сомнения: все-таки, это Москва. Свои стены, свои болельщики, «свои» судьи. Ничего этого в Турине может не быть. Как и поддержки – если к началу танцевального турнира Россия сумеет завоевать свои «запланированные» две золотые медали.
В то, что подопечные Жулина не сдадутся без борьбы, я поверила за месяц до Игр. Во время чемпионата Европы в Лионе. В тот самый момент, когда надо льдом звучали заключительные аккорды великой музыки Бизе, из порезанной коньком руки Татьяны на лед текла кровь, а она еще сильнее сжимала пальцы, притягивая лезвие к голове. И улыбалась по-королевски, будто бы и не замечала впившегося в ладонь металла.

Ее слезы мир увидел месяц спустя. На олимпийском пьедестале.

Жулин не плакал. Но и улыбаться не мог – на это не осталось эмоций. Он даже не удивился моему появлению в закрытой зоне, куда журналисты не могли быть допущены по определению. Я же рвалась именно туда. Потому что знала: именно в эти минуты, когда спадает первый шок, человек говорит совсем не то, что полчаса спустя он скажет на пресс-конференции. Все пережитое выплескивается само по себе. Нужно только слушать.
- Вас беспокоили разговоры о том, что России не завоевать золотую медаль в танцах? Что ее скорее всего придется отдать, расплачиваясь таким образом за две первые победы?
- «Беспокоили» - не то слово. Было безумно тяжело. Особенно после обязательного танца. Навка и Костомаров прокатались исключительно хорошо. Я говорю это не потому, что Таня – моя жена, а просто склонен считать, что и сам неплохо разбираюсь в фигурном катании. Точно так же, как мой ассистент Евгений Платов. Мы с ним, наверное, не самые плохие специалисты. С технической точки зрения прокат Навки и Костомарова в обязательном танце был однозначно блестящим. Но при этом некоторые судьи поставили ребят на шестое место, а кто-то даже на восьмое.
Во мне сейчас говорит не озлобленность, - просто обидно. На протяжении целого года моя пара не проиграла ни одного старта ни у одного судьи. И вдруг, начиная с чемпионата Европы, в танцах стало твориться что-то необъяснимое. Меня не покидало ощущение, что воду в судейских кругах вокруг Навки и Костомарова мутят все больше и больше, и все это продолжалось буквально до последнего дня. Поэтому безумно рад, что Таня с Романом все-таки стали олимпийскими чемпионами. Считаю, эту победу им дал сам Бог. Они заслужили ее.
- Вы хотя бы иногда думали, что Татьяна может повторить вашу собственную судьбу? Быть действующей чемпионкой мира и проиграть Олимпиаду?
- Не думал. Таня с Романом сильнее, чем были мы с Майей Усовой. Я чувствовал это даже в тренировках, когда они вступали со мной в какие-то споры. Понимал, что они на самом деле сами ничуть не хуже меня знают, что им нужно. Что они рождены – чемпионами. Они – лидеры по своей сути. Оба. С весьма непростыми характерами. Неуступчивые не только по отношению друг к другу, но и в общении с тренерами. Сглаживать все это было порой не так просто. Но я никогда не жалел, что выбрал себе такую судьбу. «Простые» спортсмены не становятся олимпийскими чемпионами. Хотя для Тани семья и ребенок всегда были на первом месте. Если бы даже мы проиграли…
На лице Жулина отразилась целая гамма чувств.
- Скажу вам откровенно: после обязательного танца у нас состоялся разговор на эту тему. Мы c Таней сказали друг другу, что, чем бы не закончились Игры, наш мир не изменится. Мы точно так же будем любить друг друга, вместе растить дочь, общаться с теми, кто нас поддерживал. И не позволим никакому поражению стать для нас катастрофой дальнейшей жизни.
- Кто стал инициатором такого разговора?
- Я. Понимал, что после двух подряд золотых медалей чемпионатов мира поражение на Играх может стать для Тани сумасшедшим шоком, который способен привести к самым непредсказуемым жизненным последствиям. Страшно боялся за семью. Сразу вспомнил свой собственный опыт, пережитый на Играх в Лиллехаммере. Там мы с Майей Усовой – моей бывшей супругой, не разговаривали после поражения двое суток. Не могли. Были неспособны не то чтобы найти какие-то слова, но даже смотреть друг на друга. Именно после тех Игр я почувствовал, что окончательно сложился, как личность.
В какой-то момент до меня дошло, что придавать спортивным победам и поражениям такое значение, как придаем мы, неправильно в корне. Кто сейчас вспоминает про Усову и Жулина? Да, мы проиграли Олимпиаду и в Лиллехаммере, и за два года до этого – в Альбервилле. Но кто сейчас помнит чемпионов? Такими воспоминаниями никто не живет подолгу. Они проходящи. Как глава книги, которую ты написал, а потом перевернул страницу. Могу назвать очень многих олимпийских чемпионов, которые, победив на Играх, больше не сделали в своей жизни ничего. Не нашли себя ни в какой другой профессии, не сложились, как личности. И больше всего мечтал о том, чтобы наша с Татьяной жизнь продолжала развиваться дальше. Чтобы мы реализовали себя, как любящая пара, как родители, которые очень хотели бы родить еще одного ребенка. А то, что произошло в Турине, расцениваю, как невероятный подарок, который мне сделала судьба. И знаю, что таких переживаний я больше не испытаю никогда в жизни. Ученики – это одно. Жена – совершенно другое…

Победа получилась по-большому счету настоящей. Возможно, кто-то снова скажет о том, что соперникам россиян просто не повезло, что главные конкуренты – американцы Танит Белбин и Бенджамин Агосто – споткнулись, а остальные – так и вовсе упали. И что по классу катания чемпионы были почти сравнимы с теми, кто им проиграл.
Можно соглашаться, можно спорить. Хотя, зачем? Победа двукратных чемпионов мира просто подтвердила старую как сами Игры истину: в борьбе за олимпийское золото класс спортсмена, безусловно, имеет огромное значение. Но гораздо важнее – характер.
… Спустя год с небольшим Жулин уже работал с другими спортсменами. Семья перебралась из американского Нью-Джерси в Москву и было очевидно, что тренерская работа составляет для Александра гораздо больший смысл жизни, чем он сам когда-то представлял.
- Неужели вам не было тяжело после Турина, спустившись, образно говоря, с олимпийского пьедестала, снова окунаться в тренерскую работу на самом начальном этапе? - поинтересовалась как то я.
- Психологический спад, безусловно, имел место, - ответил тренер. - Не то, чтобы мне стало скучно, просто я успел позабыть, как много нужно сделать, чтобы появился результат. И что у Навки и Костомарова тоже был достаточно длительный период, когда что-то не получалось. Решающим фактором стало то, что я очень люблю тренировать. За то время, что провожу на катке, иногда даже о еде забываю. Разве что кто-то из родителей тарелку супа прямо на скамейку принесет. Но я готов работать и больше. Если бы не получал от этого столько удовольствия, давно поменял бы профессию и занялся чем-нибудь другим…

наверно были но я всегда названия сама придумываю-мне так больше нравится-поэтому не знаю!пасибо за аватарку